Глава 18
Джиллиан нервно постукивала пальцами по столу, за которым сидела в кабинете Лайтмана. Мысленно она была далеко от этого места. Её взгляд беспорядочно блуждал по стенам, иногда останавливаясь на картинах и портретах:
- Фостер? – позвала Рия, заглянув в тёмный кабинет. – Выглядишь печальной…
- Всё нормально, - Не дав закончить мысль, отозвалась Джилл, даже не взглянула на коллегу. – Неважно себя чувствую.
- Из-за Лайтмана?
-Нет. Ты уже второй раз подозреваешь Кэла в моём дурном настроении. Я просто устала, от этого и головная боль. Когда, что-то болит, радоваться не получается. Что слышно?
- Ничего, – эксперт пожала плечами, - Тебе нужно отдохнуть. Я бы подежурила, если что.
- Нет, всё нормально. Просто несколько минут в тишине, - Фостер сдержано улыбнулась.
- Скучаешь за ним? – скорее констатировала факт, чем спросила Рия.
- Спроси прямо о том, что хочешь знать. – Джиллиан, наконец, перевела на нёё взгляд.
- Работая в «Лайтман Групп» я хорошо усвоила правило не переступать границы, которые вы создаёте. Возможно, поэтому я ожидаю, что ты сама расскажешь, если захочешь. Просто не хочу быть бесполезной.
- Почему ты решила, что бесполезна? – психолог немного удивилась подобному заявлению.
- Мне нравится Кэл. Не знаю, каково его отношение ко мне, но это уже пройденный этап. Я его ученица – здесь всё понятно. Вчера вечером я порвала с Дюпре, но не чувствую разочарования по этому поводу. Меня больше беспокоит тот факт, что я могла потерять Локера, если бы не решила все вопросы кардинально. Значит Иллай мне важней, - Торрес, наконец, замолчала, переводя дыхание.
- И это всё бесспорно является ответом на вопрос «Почему ты решила, что бесполезна»?
- Я так решила потому, что вижу, что тебе плохо и не знаю, как помочь. Ты не говоришь о своих проблемах, потому, что единственный, кому бы ты их доверила – Лайтман, но его нет рядом .
- Было бы забавно доверить Кэлу проблемы напрямую связанные с ним, – она улыбнулась и Рия ответила ей такой же искренней улыбкой. – Я привыкла входить в этот кабинет и видеть, как он напряжённо размышляет о чём-то. Сейчас, мне не хватает этого, – в кармане Торрес заиграл мобильный телефон, и она стремительно направилась к выходу из кабинета, поманив за собой и Джиллиан:
- От Локера прошёл сигнал. Надо возвращаться в лабораторию.
***
Рокфор с тоской смотрел на останки «жертвы» рядом с которой сидел всё это время:
- Люди ничему не учатся, впрочем... нет, всё же я обманываю сам себя. Они учатся удобно жить. Сперва осваивают профессии, потом занимают определённые должности, а спустя какое-то время становятся главными и кто-то другой приходит, чтобы работать на них. Человеку всегда нужно, чтобы кто-то был сверху, иначе появляется страх, что винить кроме себя самого за ошибки больше некого. Если ты на пике, понимаешь?
- Ты жаждешь услышать от меня умную мысль? – Кэл с издёвкой обратился к задумчивому террористу. Тот в свою очередь бросил в эксперта раздражительный взгляд.
- Ты думаешь, что я слабак. Что все мои угрозы – пустые слова. Это не так.
- Ты не можешь знать, о чём я думаю. Более того, ты боишься того, что ты не знаешь моих мыслей. Рокфор, - Лайтман указал на него пальцем, отойдя наконец от стены, - Ты ведь боишься того факта, что привёл меня в этот Храм.
- Бог должен внушать не страх, Кэл. Он должен наполнять сердца трепетным чувством. Люди должны радоваться, видя тебя. Мне не радостно…
-Ты раньше не имел дела с взрывчаткой, да? – мужчина резко сменил тему. Рокфор дёрнул плечё и нахмурился, рассматривая соединители, разбросанные по полу, вокруг жертвенного алтаря.
- Считаешь, что я неправильно скрепил соединители? – в голосе террориста промелькнула неуверенность. Его взгляд по-прежнему был хмурым.
-Нет, всё правильно. – Кэл усмехнулся, - Немного не аккуратно, но это ерунда. После взрыва едва ли кто-то станет восхищаться ровно скрепленным соединителям и детонатору в стразах.
- Ты думаешь, что я не активирую взрывчатку?
- А ты активируешь? – эксперт хищно улыбнулся сомнительному кивку, который последовал сразу же после прозвучавшего вопроса. Время ещё было. Рокфор не мог принять решения. – Мне всегда было интересно, где люди покупают взрывчатку в таком количестве?
- Неужели в последние секунды жизни, ты хочешь получить ответ на такой идиотский вопрос? – недовольно спросил террорист и громко выпустил набранный в лёгкие воздух. Его рука вновь легла на камни алтаря.
- Меньше всего я хотел бы думать о том, что останется за пределами этого места, когда такого не станет. Я умру, следовательно, не буду помнить и знать того, что услышал. Есть ли разница о чём говорить?
- Мусульмане единственные, кто не боится в открытую торговать таким товаром. Всё достаточно просто, если есть деньги.
- И где ты их взял?
- Украл, – он покосился на эксперта. – Это ещё один грех, который я принял на себя, Бог.
***
- Вы должны выслушать меня, Рудо. Люди должны уйти от Храма. Уйти как можно быстрей и как можно дальше. Молодой человек по имени Иллай, может увести вас туда, где не будет опасности, которая может сгубить ваши корни. – Гудвин склонил голову в знак уважения, стоя перед мудрейшим племени «Оаро».
- Почему ты решил, Гудвин, что я послушаю тебя? – тихий голос старика, звучал мягко, не смотря на то, что интонация оставалась грубой.
- Вы любите своих людей. Все знают, что Вы бы пожертвовали всем ради спасения тех, кого любите. Они Ваша семья. Все кроме Камала, мнение, которого Вы сами считаете оскорбительным.
- Не я должен судить о его благоразумности. Всё, что я знаю сейчас, так это то, что человек, вошедший в Храм не чист душой. Что его кровь должна пролиться на святыню, чтобы очистить её от грязи, которую он принёс туда.
- Если Вы не уйдёте с Иллаем, от Храма не останется следа. Ваша семья останется лишь горстью изувеченных тел. Кровь прольётся на священные земли Ваших деревень и больше не будет ничего. Готовы ли Вы вынести это.
- Почему ты решил говорить со мной, Гудвин? Почему не обратился к своему прежнему духовному отцу? Неужели имя Камала для тебя стало ядом? – Старейший грустно улыбнулся. – Я не доверяю ничего и никому новому, мой мальчик. Кто знает, что на уме у твоего нового знакомого, возможно, он и приведет нас к смерти.
- Он говорит с Богом, - Губы Купера дрогнули в улыбке, когда Рудо посмотрел на него вновь. Лицо старика выражало по истине детское восхищение услышанным. Всматриваясь в лицо Локера, который старался выглядеть как можно убедительней, Рудо боролся с желанием рассмеяться в лицо Камалу, который высмеивал его веру.
- Как он говорит с ним, Гудвин? – тихо переспросил старик, прикрыв глаза в предвкушении истории.
- Почему бы Вам не последовать за ним, уверен, что он с радостью расскажет Вам об этом.
- Но, люди Камала останутся здесь и тогда связь между двумя священными племенными семьями будет разорвана. Кровь одних окропит земли, а другие попросту не смогут больше по ней ходить. Как можно ходить по крови своей семьи? – Рудо опустил глаза.
- Что может быть неоспоримым всеми племенными жителями, включая Старейших мудрецов?
- Слово Божье, но его невозможно услышать.
- Нет ничего невозможного, Рудо. Вы прекрасно об этом знаете. Бог с нами и он сейчас в Храме вместе с Рокфором.
- Доктор Лайтман? – Старик не совсем понял сути сказанного.
- Бог имеет множество обличий, Вы учили этому своих детей. Никогда и никто не знает, каким он явит себя людям.
- Если он в Храме, нашему народу нечего бояться.
- Войдя в Храм Бог рушит веру, Вера – залог жизни.
- Значит, больше нельзя Верить? – Рудо отчаянно пытался уловить смысл того, что ему говорил Гудвин.
- Вы любите свой народ, значит верить в него. Со мной говорите потому, что не можете прогнать, да и не хотите. Бог с нами, нужно только дать ему возможность сказать своё веское слово. Но зачем ждать, пока всё рухнет и исчезнет с лица земли? Иллай говорит с Богом. Именно он пришёл к нам вместе с ним. Люди должны услышать его, если вера в их сердцах всё ещё жива.
- Она жива… - Рудо вздохнул. – Мне очень хочется тебе верить, Гудвин, но я боюсь, что ты окажешься лишь слабым напоминанием о том, что я слишком добр к простым смертным.
- Вы видели меня в первый день моего появления на острове, Вы видите меня сейчас в ряду таких же племенных жителей. Скажите мне, что изменилось?
- Ты стал рассудительней.
- Только не говорите, что это плохо.
- Нет, - Старик доброжелательно улыбнулся. – Это хорошо, но ты не станешь мудрецом, когда достигнешь нужного возраста. У тебя не та кровь.
- Меня это не пугает. – Купер пожал плечами. – Всё, чего я хочу, это заставить людей уйти за Иллаем. Ему это необходимо, мне это необходимо и Богу это необходимо. Последнее слово за Вами.
- Если Бог считает, что я должен решить судьбу людей племени. Я согласен довериться тебе, и пусть Камал, остаётся один на один со своими убеждениями.
- Вы рассуждаете не как мудрец.
- Знаю. Но меня это почему-то не пугает в данную минуту.
- Бог даёт Вам такую уверенность?
- Полагаю, что так. Моя вера не разрушиться от того, что он стал смертным.
***
- Камал принял меня в свою семью, потому, что ему понравилась моя история. Так он сказал. А я солгал. Ничего из того, что я рассказывал, не было. Всё, что мне было нужно – это счастье моей жены. Если она делала выбор, я соглашался с ним. В этом смысл любви. Не так ли?
- Боюсь у нас слишком разные представления о любви, - эксперт невольно вернулся мыслями к Джиллиан. Его беспокоило её состояние. Её мысли. Прекрасно зная, как Фостер относится к таким вот импровизациям в его исполнении, не трудно было предугадать, какие чувства переполняют её в данный момент.
- О любви не может быть разных представлений. Но у меня есть предположение, - Рокфор нервно повёл плечом и взглянул на задумавшегося Лайтмана, – Ты никого не любишь, поэтому считаешь, что любовь проявляется по-разному.
- Или же ты принимаешь за любовь какое-то другое чувство. Привязанность, зависимость.
- Ты не мой психотерапевт, - террорист поджал губы, задержав на мгновение дыхание, - Я знаю, о чём говорю. Я люблю свою жену, лучшее доказательство моих чувств перед тобой. Я здесь!
- Оскверняешь священное место, жаждешь смерти невинных людей. Это, безусловно, доказывает, как сильно ты любишь её.
- Не смей осуждать мои мотивы! Она верила этим людям. До последнего момента верила им!
- Что они сделали с твоей женой, Рокфор? За что ты так их ненавидишь?
***
Время тянулось. Локер всеми силами старался собрать бунтующих у Храма людей. Старейшие мудрецы двух племён непрерывно спорили, не заботясь о том, что каждая секунда громко тикающего терпения Рокфора, была на счету. Бесконечный шум, который мешал сосредоточиться и решить возникшую проблему, попросту был вызван несогласием одной половины со второй. Если бы на кону были не жизни, Локер согласился бы многим пожертвовать, чтобы досмотреть действо, ведущее к расколу большой племенной семьи.
Лайтман прекрасно знал, что должен делать, там, внутри Храма. Иллай полностью был уверен в том, что ещё есть штрафные секунды, которые его шеф приберёг для вот таких непредвиденных ситуаций, но, сколько их было оставалось загадкой:
- ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ! – громко сообщил он, взобравшись на небольшой камень у самого входа в Храм. – ВРЕМЕНИ БОЛЬШЕ НЕ ОСТАЛОСЬ. МОЖЕТЕ ПРОДОЛЖАТЬ ДРАТЬ ГОРЛО, ДОКАЗЫВАЯ СТЕПЕНЬ СВОЕЙ ТРУСОСТИ И ТУПОСТИ.
- Локер, что ты творишь? – Рейнольдс отпихнул в сторону Гудвина, который собирался дёрнуть эксперта за рукав куртки, чтобы стянуть с возвышенности. Взгляды до недавно спорящих теперь были обращены к нему. Иллай самодовольно ухмыльнулся и невозмутимо продолжил, спокойным голосом:
- Почему вы остановились? Продолжайте. Вы успеете повыдирать друг другу волосы, прежде чем исчезните из мира и из истории. Нет людей, нет доказательств, нет легенды. Вы призраки, поздравляю.
- Иллай они не уйдут от Храма, если ты будешь угрожать им! – в голосе Купера послышалось отчаянье. Бен, который удерживал его за локоть, отступил на шаг назад.
- Пусть не уходят, - молодой эксперт развёл руками. – Пусть уничтожают то, что я пытаюсь спасти не ради собственных целей.
- Кто ты такой? – Камал вышел вперёд, осуждающе рассматривая стоящего перед ним эксперта. – Кто ты такой, чтобы указывать моим людям, как поступить?
- Ты потерял своё уважение уже тогда, когда впервые проигнорировал угрозу. Пусть люди скажут тебе, Камал, что не хотят быть твоей собственностью.
-Существуют законы, юноша. Они созданы для того, чтобы следовать им.
- Созданы тобой, чтобы иметь безграничную власть и жить удобно, без проблем и обязательств. Подавлять веру в одного Бога, заменяя верой в другого. – Локер нахмурился. – Никто из вас не достоин, быть признанным Старейшим и мудрейшим. Мой друг, рискуя своей жизнью, идёт в Храм с преступником, готовым в любой момент стереть это место с лица земли, а всё, что вы сделали в благодарность, так это остались стоять у Храма в надежде, что Рокфор выйдет с поднятыми руками и отдаться на ваш суд. Станет вашей жертвой.
- Есть законы, – стиснув зубы, повторил Камал. На его лице застыл страх. Локер попал в самую точку, затронув тему подорванного доверия племенных жителей к его персоне.
- Хватит, - Рейнольдс хмуро взглянул на Локера. – Нужно силой уводить их отсюда. Нет больше времени на уговоры. Приказ президента, любой ценой спасти их.
- Мы пойдём добровольно, - сообщил Рудо, остановившись рядом с Камалом. – Мои люди не хотят умирать только потому, что Камал не желает признать свою неправоту или своё поражение. Старейшин выбирают за умение принимать решение и руководить принятым решением, с целью сделать жизнь жителей лишь лучше и счастливей. Смерть счастья не принесёт.
- Уходить нужно сейчас. – Бен покосился на молодого эксперта. Лицо Старейшины племени «Окка» было бледным. Он с презрением смотрел на ситуацию, в которую попал. С отвращением поглядывал на людей, которые, как он думал, предали его, пойдя против. С тоской осознавал, что лишился доверия и уважения. Принимал и то, что скорей всего лишился своего статуса.
Битва за принципиальность и Величие закончился не в его пользу и, чувствуя, что все взгляды, обращенные на него, выражают жалость, ощущал подкатывающую к горлу тошноту. Жалость к человеку – первый признак его ничтожности. Ничтожность – первый признак моральной гибели.
- Я помогу Вам увести людей, Рудо. – Гудвин Купер подошёл к старику и слабо улыбнулся. – Если Вы не против.
- Если Бог желает послать испытания моему народу, я готов помочь им его пройти. Будет сложно уговорить идти людей племени Камала. Преданность – наша составляющая часть.
-А предательство? – агент ФБР склонил голову набок.
***
Рокфор внимательно рассматривал усмехающегося своим мыслям мужчину, с которым оказался внутри Храма:
- Ты наверно думаешь, что я тяну время? Что сомневаюсь в том, что хочу сделать?
- Я знаю, что ты сделаешь то, зачем пришёл в этот Храм. – Лайтман пристально посмотрел в глаза собеседника.
- Тогда почему не пытаешься отговорить меня?
- Не люблю бессмысленные поступки. Стану убеждать тебя в том, что всё можно решить иначе, ты начнёшь нервничать, и я не успею насладиться последними минутами жизни. Ты хочешь, чтобы тебя умоляли, я не стану делать то, что ты хочешь.
- Считаешь, что ты лучше? – губы Рокфора дрогнули в гневе.
- Я знаю это наверняка. Не обижайся.
- Ты мне не нравишься. Ты меня раздражаешь. Мне надоели твои умные слова, твоё так явно выраженное превосходство. Что у тебя есть, Кэл? Жена? Дети, молоденькие девушки, которых ты снимаешь на ночь?
- У меня есть дочь, - в глазах Кэла промелькнула грусть, но он быстро взял себя в руки и устремил свой взгляд на керосиновую лампу.
- Жена? Где твоя жена?
- Мы в разводе, – он скривился, обсуждать тему его личных отношений с Зоей не хотелось.
- Моя жена никогда не думала о том, чтобы развестись. Мы делали всё, чтобы наш брак был чистым и честным. Я делал всё, чтобы просыпаясь утром, чувствовать её тепло и её любовь. Когда умерла она – я умер вместе с ней. У нас тоже была дочь.
- Странно, что до этого ты ни разу не упомянул о своём ребёнке.
- Сколько лет твоей дочери, Кэл? – террорист поднялся с холодного пола и подошёл к эксперту по лжи. Лайтман качнул головой, давая понять, что на личные темы говорить не собирается. – Не отвечай, это не важно. Моей дочери сейчас было бы семнадцать. Я бы хотел увидеть её, мою девочку.
- Так, что же всё-таки случилось? – недовольно напомнил о своём вопросе Лайтман. – Где твоя семья?
- Мы были счастливы среди племенных жителей. Поначалу они казались нам забавными, потом слишком странным. Когда живёшь с ними день изо дня, видишь, как они относятся друг к другу, и как смотрят на тебя, невольно понимаешь, что доброта, которая достаётся твоей семье - притворство и тактичности. Они уважают, но не любят, следовательно, твоя жизнь для них ничего не значит.
- Уважение имеет множество оттенков. – Лайтман развёл руками, - Почему племя?
- Почему, почему, почему? Почему ты здесь? Почему они все здесь в данный момент? Почему я один? Сколько ещё подобных вопросов ты намереваешься мне задать?
- Бесконечное количество, – мужчины обменялись внимательными взглядами. Рокфор приставил пистолет к виску Кэла Лайтмана.
- Мы приехали сюда, потому, что устали от городской суеты. Начитались умной литературы, рассказывающей о мире, царящем в племенных семьях. Об их независимости. Знали, что племён слишком много по всей Африке, но древнейших приверженцев старой веры осталось совсем мало. Нам это и было нужно. Жить среди тех, кто следует своим законам. Огорчало лишь то, что не принадлежим ни к одной из племенных семей. Пока, однажды, моя Анжела не узнала, что в племена «Окка» и «Оаро» можно попасть, заслужив уважение. Понравившись мудрецам. А что такое, заслужить уважение для Американца?
- И как же ты его заслужил? – игнорируя холодное оружие, совершенно спокойно спросил Кэл.
- Я не заслуживал. Просто пришёл к Камалу и сказал, что мой прадед Умми жил в этом племени. Камал поверил. А я попросту подслушал молитвенную песнь для Великого Уми, который вёл это племя некоторое время назад. Я стал популярным, меня расспрашивали о нём, а я всё больше зарывался в ложь.
- Твоя гордость погубила тебя. – Лайтман хищно обнажил зубы, вновь показывая своё превосходство. – Ты сам виноват в том, что имеешь сейчас.
- Всё было хорошо, до тех пор, пока моя жена не заболела. Наши организмы слишком слабы для жизни в таких условиях. Мы с детства привыкли к Фаст-Фуду. Анжела носила ребёнка, чем здорово перегрузила себя. Привычная медицина здешних жителей не помогала, ей нужен был врач и тогда я сказал, что привезу его.
- Нельзя. – Кэл словно прочитал его мысли. В глазах Рокфора появились слёзы. Он опустил пистолет, оставаясь всё так же близко к своему заложнику.
- Я умолял позволить мне привезти врача из города. Камал сказал, что Умми не позволил бы бестактному городскому лекарю, купившему свои знания за грязные деньги, прикасаться к будущему потомку. Что это исключено и если их лекари не смогут ничего изменить, кто-то один умрёт во спасение второго.
- Ты всё рассказал, да? – едкий голос Кэла, словно нож прошёлся по кровоточащим ранам в душе преступника.
- Да, чёртов ублюдок, я сказал правду. Мне пришлось сказать, ЧЁРТОВУ ПРАВДУ!
- И тебя вышвырнули, как мусор.
- Я убью тебя! Я ТЕБЯ УБЬЮ! – Рокфор практически не контролировал себя. Его тяжёлое дыхание, коснулось щеки Лайтмана, а дуло пистолета в очередной раз больно вонзилось в плоть.
- Закончи историю, - сухо просил Лайтман.
***
- Папа до сих пор не вернулся, может быть хватит считать меня ребёнком? – Эмили появилась в лаборатории неожиданно. Рия вздрогнула, услышав её голос, но спустя мгновение взяла себя в руки. – Джиллиан тут?
- Отдыхает. – Торрес покосилась на часы, - Как ты добралась сюда ночью?
- Меня подбросил друг, не уходи от ответа. – Эмили была настроена решительно. Упрямая, как и её отец. Так же чувствует ложь и, что совсем не странно старается её сломать, чтобы добраться до истины.
- Кэл с Локером ещё работают с клиентом. Некоторые дела требуют большего времени, чем обычно.
- И почему же работать нужно ночью?
- Что-то вроде «совершенно секретно», - Рия пожала плечами, - Джиллиан в кабинете твоего отца, когда я заглядывала в последний раз, она спала.
- Меня приятель ждёт. Я еду домой. Скажи Джиллиан, когда проснётся, что я привыкла к её компании перед сном.
- Ладно, передам.
- И если папа позвонит, скажи, что я очень – очень злюсь.
- Обязательно. – Рия тяжело вздохнула, проводив Эмили взглядом. Должно быть Лайтману трудно, когда дочь старается всё знать о его работе и личных делах. Ещё трудней, когда приходится лгать ей, что новое задание простое, что не требует ничего необычного. С другой стороны, как можно сказать своему ребёнку, что ты едешь на переговоры с террористом?
***
- Моей женой занимались племенные лекари. Какая-то местная болезнь, поражала всё её тело и она кричала и кричала… так громко, что казалось небеса, могли рухнуть вниз, смешавшись с грязью. Даже тогда, когда я ушёл за врачами, я слышал, как она кричит. Всё внутри меня кричало вместе с ней.
- Есть вещи, которые нельзя изменить. Племенные лекари могли перестать, заботится о ней, как только услышали бы правду, но они продолжали спасать жизнь ей и её ребёнку.
- Они и перестали, - Рокфор сверкнул глазами. Лайтман решил не прерывать поток его эмоций, вмещённый в беспрерывную, сумбурную речь. Возможно этому человеку, действительно нужно было выговориться. – Сразу же после того, как я отправился за врачами, они оставили её умирать. В полнолуние, когда в её теле практически не осталось жизни. Когда её крики стали беззвучными, её принесли в этот Храм и убили. Пожертвовали её кровь и жизнь Богу. А теперь спроси у меня, Кэл, что было дальше.
- Продолжай, - голос эксперта не выражал никаких эмоций. Рокфор рассмеялся.
- Мне сказали, что мой ребёнок, моя дочь родилась мёртвой… Что жену невозможно было спасти и что её решением было пожертвовать тело и душу Богу.
- Когда человек умирает, ему попросту хочется верить, что есть другая жизнь.
- Анжела знала, что я сделаю всё, чтобы спасти её.
- Но ты не сделал, - мужчина пожал плечами и незамедлительно оттолкнул руку Рокфора с оружием от себя в сторону. – В минуты, когда ты должен был быть рядом с ней, ты был в поиске надежды. Иногда её просто нет. Это неоспоримый факт доказанный наукой.
- МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ТВОЮ НАУКУ! – Террорист оскалился и с размаху ударил собеседника в живот. Лайтман пошатнулся, но спустя мгновение вновь выпрямился, скривив губы. – Камал сказал мне потом, что принёс её в жертву Богу, как плату за мои грехи. За мою ложь. Он сказал, что это было моим наказанием. Что я заслужил то, что случилось! Мне нечего терять больше.
- Ты ненормальный.
- Быть ненормальным не так уж и плохо, - мужчина посмотрел на пистолет, который держал в руках. – Мне лишь хотелось уберечь семью от бессмысленной жизни среди тупоголовых Американцев, вечно недовольных своим существованием. Я сочинил другую жизнь, чтобы сделать свою жену счастливой, а теперь я ненавижу себя и это место. Я ненавижу этот Храм, в котором до сих пор лежит её тело! Посмотри на мою Анжелу, Кэл.
- Знаешь, это начинает надоедать, - бесцветно сообщил Лайтман не глядя на террориста, - Ты не очень хороший лжец. Тебя выдают глаза…
- Мне плевать на твои желания.
- Я хочу правду, только и всего-то, - Кэл пожал плечами. – Ты сделаешь то, ради чего пришёл в этот Храм?
- Камал мой отец, - Рокфор отвёл взгляд в сторону. – Смерть Анжелы – его месть мне за предательство и за отказ.
- Взрыв будет или нет? - сухо переспросил Лайтман. Вся эта нелепая ситуация раздражала.
- Я ненавижу тебя.
- Это взаимно, – эксперт нервно потёр руки и монотонно проговорил, - да или нет?
- Да.
***
Людей у Храма не осталось. Локер выглядел безумно уставшим, когда в очередной раз вернулся к священным землям, чтобы в который раз попросить Старейшину «Окка» - Камала пойти вслед за людьми. Старик остался на месте. Вокруг стало совсем тихо:
- Убирайтесь, мистер Локер. – грубо попросил мужчина, не оборачиваясь. – Вы сделали всё, что могли сделать для спасения собственной совести. Я не сдвинусь с этого места.
- Почему нужно игнорировать любые здравые просьбы?
- Мне хватает советчиков и без Вашей безграничной заботы. Убирайтесь. Оставьте меня в покое.
- Если Рокфор всё взорвёт…
- Я умру, и меня ничто не будет волновать. Спасибо, что предупредили.
- Это глупо, - Локер поднял с земли свою курточку, которую случайно упустил.
Небо было унылым, звёзды спрятались за тяжёлыми чёрными тучами, которые появились из неоткуда несколько часов назад. Рейнольдс суетился с неуправляемой толпой людей, стараясь как можно скорей спрятать их под самодельными укрытиями. Часы медленно тикали:
- Всех людей от Храма увели с большим трудом, - сообщил он в рацию под утро. – Кэл всё ещё в Храме. Бен готовит людей к штурму.
- Что значит в Храме? – Рия была больше чем просто недовольной.
- Если бы мы начали штурмовать до того, как увели людей, все старания Лайтмана были бы пустыми. Он провёл с террористом всю ночь, каково думаешь, ему было бы осознать, насколько это было бессмысленным. – Локер был наряжён. – Фостер с тобой?
- Да, она вышла за кофеем.
Тишину нарушила череда громких хлопков, которые усиливались раз за разом. Локер едва не упустил из рук рацию. Кое-как прицепив её к поясу, он без промедления рванул в сторону Храма, отталкивая с дороги мечущихся военных. Земля содрогалась, воздух превратился в плотную туманную стену. От невыносимого шума заложило уши. Рейнольдс нагнал молодого Эксперта на спуске, когда до Храма оставалось совсем немного, и повалив на землю, накрывая какой-то тканью:
- Там Кэл, нужно его вытянуть. – Иллай старался оттолкнуться от земли, к которой был прижат.
- Поздно, Локер! – Рейнольдс силой удерживал парня. – Лежи спокойно, пока нас не пригвоздило осколками.
- Он же спас наши жизни!
Тишина резко сменила невыносимый звенящий шум. Уши безумно болели, даже казалось, что из них течёт кровь. Локер высвободился из-под агента ФБР:
- Я собираю людей и иду в Храм. Тебе нужно прийти в себя.
- Я иду! – Локер всё ещё сидел на земле. Голова кружилась.
- У тебя из уха идёт кровь. Это последствие ударной волны. Ты высунулся из-под защиты.
- Бен, в Храме остался Лайтман. – Иллай был не в себе. Специальный агент осторожно сжал его плечо. Ему самому было тошно. За затем Бен направился к группе военных, которые проверяли, целы ли люди. Локер поднялся. Восстановить равновесие удалось с трудом. Ноги заплетались, глаза едва раскрывались, но даже если бы они имели возможность нормально смотреть, всё равно ничего не увидели бы сквозь густую стену пыли:
- Локер!? ЛОКЕР! ЧТО ТАМ У ВАС СЛУЧИЛОСЬ!? ОТВЕТЬ НЕМЕДЛЕННО, - только спустя несколько минут он услышал приглушённые крики Джиллиан в рацию, которая по-прежнему висела на его поясе. Всё ещё не понимая, что конкретно произошло и происходит, дрожащими руками Иллай стянул её с ремня и поднёс к пересохшим губам:
- Храм… - в его голосе послышалась нервозность и вина.
- Что Храм? – хриплым голосом переспросила Фостер, пытаясь услышать ответ. Рация, по всей видимости, пострадала от удара, когда Бен свалил эксперта с ног. Слышимость была отвратительной.
- Взрыв был… Храм.… Там был Лайтман. – Сквозь невнятные переговоры военных, которые окружали Локера. Сквозь неразборчивые молитвенные песни, которые воспевали племенные жители, папуасы, как сказал бы Иллай в несколько иной ситуации до сознания самого парня медленно доходил смысл сказанного. Кэл Лайтман так и не успел выбраться из Храма. Никто так не дал ему знать, что людей у святыни больше нет. Скрежет рации повторился и Локер встряхнул её, что собственно говоря, вернуло способность различать хоть, что-то из сказанного на том конце провода:
- Не молчи… Что ты сказал? Повтори, прошу тебя, - Джиллиан плакала. Возможно, Иллаю показалось так из-за раздражающего скрипа, блокирующего связь.
- Кэл не успел уйти их Храма. Мне жаль, – Тихо повторил он.
- ЧТО ТЫ ГОВОРИШЬ, ЛОКЕР!? - Фостер уже не контролировала свои эмоции. Теперь даже сквозь противный скрип в испорченной рации было слышно, как он плачет.
- Я найду его, - смахнув с уха каплю крови, отозвался молодой эксперт. – Я иду к Храму.